читать дальше— Как твое имя, пришелец, называющий себя бледнотиком из далеких краев?
— О королевна!Имя мое Миамляк,и ничего я так не хотел бы, как соединиться с тобою способом мягким,волнистым,тестоватым и водянистым, по обычаю нашего племени,-ответил Ферриций,а научил его этим словам мудрец.- Я нарочно позволил пиратам себя похитить и уговорил их продать меня этому купцу, желая попасть в твое королевство.Да примет его жестяннейшая особа мою благодарность за то, что я оказался здесь: ибо сердце мое переполняет любовь к тебе, как лужу переполняет грязь!
Изумилась королевна,затем что и вправду говорил он как настоящий бледнотик, и спросила:
— Поведай мне, пришелец, именующий себя Миамляком-бледнотиком, что делают твои сородичи днем?
— Поутру,-отвечал Ферриций,-они мокнут в чистой воде, и ополаскивают ею свои члены, и вливают ее себе внутрь, ибо вода приятна их естеству. А потом прохаживаются там и сям способом волнистым и текучим,и хлюпают,и лопочут; в печали они трясутся и проливают из глаз соленую воду, а в радости трясутся и икают,но глаза их не наполняются водой.И мокрые сотрясенья мы называем плачем, сухие же — смехом.
— Если правдивы речи твои,-перебила его королевна,-и если ты разделяешь со своими сородичами влеченье к воде,я велю бросить тебя в мой пруд, чтобы ты насытился ею вволю, а к ногам прикажу привязать свинец,чтобы ты не выплыл до времени.
— О королевна!-ответил Ферриций, наставляемый мудрецом.-Тогда я погибну, ибо,хотя внутри нас вода,она не может окружать нас снаружи дольше минуты, а если такое случится,мы произносим последние слова «буль-буль-буль», коими навеки прощаемся с жизнью.
— А поведай-ка мне,Миамляк,как добываешь ты энергию,чтобы,хлюпая,лопоча, колыхаясь и покачиваясь, прохаживаться туда и сюда? — спросила Кристалла.
— Королевна,-отвечал ей Ферриций,-там,откуда я родом,кроме бледнотиков маловласых есть и другие,кои прохаживаются преимущественно на четвереньках, и мы до тех пор дырявим их там и сям,покуда они не погибнут;трупы мы рубим и режем, варим и жарим,после чего набиваем их плотью свою собственную; и нам известно триста семьдесят шесть способов убиения и двадцать восемь тысяч пятьсот девяносто семь способов приготовления покойников для того, чтобы пропихивание их тел в наши тела через отверстие,ртом именуемое,было для нас сколь возможно приятнее;а искусство обработки покойников у нас в еще большем почете,нежели астронавтика,и зовется оно гастронавтикой,сиречь гастрономией; однако же с астрономией ничего общего оно не имеет.
— Значит ли это,что вы играете в кладбища,погребая в себе ваших четвероногих собратьев?-каверзно вопросила Кристалла;но Ферриций, поучаемый мудрецом, и тут не замедлил с ответом:
— Сие не забава,о королевна,а необходимость,ибо жизнь кормится жизнию; мы же необходимость обратили в искусство.
— А поведай-ка, Миамляк-бледнотик, как конструируете вы потомство? — полюбопытствовала королевна.
— Мы не конструируем его вовсе,-ответил Ферриций,-а программируем статистически, по образу марковского процесса,то бишь стохастически; вероятностно,зато сладостно,невольно и произвольно,всего менее размышляя при этом о материях статистических,нелинейных и алгоритмических;и как раз потому-то программирование идет у нас просто,стихийно и совсем самостийно; ибо так уж устроены мы, что каждый бледнотик рад потомство свое программировать, теху в том видя,но программирует он, не программируя, и многие прилагают немало стараний, чтоб из их программирования чего-нибудь, упаси бог, не вышло.
— Это весьма удивительно,-молвила королевна, коей познания были менее глубоки, нежели познания мудреца Полифазия,- так как же вы это,собственно, делаете?
— О королевна!-отвечал Ферриций.-Есть у нас механизмы,по принципу обратной связи устроенные, хотя все это в воде;сии механизмы настоящее чудо техники, ибо пользоваться ими способен даже совершенный кретин;впрочем, чтобы подробно описать тебе методы,нами употребляемые,пришлось бы говорить долго, поскольку не так уж они просты.И вправду,это весьма удивительно;удивительней же всего, что методы наши не нами выдуманы, а некоторым образом выдумали себя сами; но нам они по душе, и мы ничего против них ни имеем.
— Поистине,-воскликнула королевна,-ты настоящий бледнотик!Ибо речи твои по видимости имеют смысл, а по существу совершенно бессмысленны;невероятны, но как будто бы истинны,хотя и расходятся с логикой:мыслимо ли быть кладбищем, не будучи им? Программировать,вовсе не программируя?Подлинно, ты Миамляк-бледнотик,а потому,коли ты того жаждешь,я соединюсь с тобой супружеской обратною связью,и ты вступишь со мною на трон,если выдержишь последнее испытание.
— Какое? — спросил Ферриций.
— Испытание это…-начала было Кристалла, но вдруг подозрение закралось в ее сердце, и она сказала:-Ответь мне сперва, что делают твои сородичи ночью?
— Ночью они лежат там и сям с подогнутыми руками и скрюченными ногами,а воздух входит в них и выходит из них с таким шумом,словно кто-то ржавую пилу точит.
— Вот это испытание: дай свою руку, — приказала королевна.
Подал ей.Ферриций руку,она ее стиснула,Ферриций же возопил громким голосом, ибо так велел ему старец, а она спросила, отчего он кричит.
— От боли!- ответил Ферриций, и только тогда поверила королевна, что он настоящий бледнотик, и учинить повелела приготовления к свадебной церемонии.
И надо же было случиться,что как раз в ту пору вернулся корабль,на котором курфюрст королевский, киберграф Кибергази,отправился в средизвездные страны, чтобы там бледнотика изловить и через то в фавор у королевны войти. Прибежал к Феррицию опечаленный Полифазий и сказал:
— Королевич! Прибыл на корабле межзвездном великий киберграф Кибергази и привез королевне истинного бледнотика,коего только что видел я собственными глазами;а потому должно нам немедля бежать; не поможет никакое притворство, если вы вместе предстанете перед Кристаллой.Ибо липучесть его несравненно липучее, волосатость куда волосатее, а тестоватость превосходит воображение, так что откроется наш обман и погибнем мы оба!
Но не послушал мудрого совета Ферриций,возлюбивший королевну больше жизни, и молвил:
— Лучше погибнуть, нежели ее потерять!
Кибергази же,проведав о приготовлениях к свадьбе,тут же прокрался под окно покоя,где ложный бледнотик вместе с купцом находился, и, тайную их беседу подслушав, побежал ко дворцу, черной радости полон, и, представши перед Кристаллой, сказал:
— Ты обманута,королевна,ибо тот, кто называет себя Миамляком, никакой не бледнотик, а обыкновеннейший смертный; истинный же бледнотик — вот!
И на пленника своего указал;а тот напряг волосом покрытую грудь, вытаращил буркалы свои водянистые и завопил:
— Бледнотик — это я!
Тотчас же велела королевна привести Ферриция,а когда стал он рядом с бледнотиком пред ликом ее пресветлым,развеялся обман мудреца. Ибо Ферриций, хоть и облепленный грязью,пылью и мелом,хоть и обмазанный маслом липучим, и хлюпающий водянистым манером,не мог укрыть ни роста своего электрыцарского, ни благородной осанки,ни плеч стальных ширины,ни походки гремящей.Бледнотик же киберграфа Кибергази был урод настоящий,каждый шаг его был как бултыхание кадок,наполненных грязью, взгляд словно мутный колодец, а от гнилостного дыханья затуманивались и слепли зерцала и ржавчина вгрызалась в железо.И поняла королевна в сердце своем,что мерзостен ей бледнотик,при каждом слове как бы розовым червяком шевеливший в горле; просветился разум Кристаллы, но гордость не позволила ей открыть того, что пробудилось в сердце.
-
-
20.06.2019 в 18:01читать дальше